17. Европейские города в эпоху средневековья

Последующие столетия характеризуются отходом от регулярных прямоугольных пла­нов городов.

В эпоху феодальных отношений с узко­собственническими интересами, раздроблен­ностью территории не мог активно разви­ваться социальный аспект расселения. Вмес­то централизованной власти появились мест­ные властители, некому было заботиться о еди­ных принципах планировки.

Э то был период, когда строились крепос­ти, замки и города-бастионы; одновременно появились признаки перерождения регуляр­ных городов, заложенных ранее по принципу лагерного поселения. Их рост происходил сти­хийно, без предварительных градостроитель­ных решений; связи между новыми и стары­ми районами города порождали паутину улиц и проездов, характерную для неорганизован­но разрастающихся городов. При этом цент­ростремительные силы приводили к радиаль­но-кольцевому плану как результату спонтан­ного развития и «сердцевина» города превращалась в центр стихийно складывающе­гося поселения.

Судьба европейских городов этого пери­ода (IX—X вв. н.э.) складывалась по-раз­ному. Некоторые из них возрождались на месте древних римских поселений. Глядя на планы таких городов, как Флоренция или Милан, нетрудно опознать в центральном ядре фрагменты регулярной древнеримской пла­нировки. Большая же часть средневековых городов возникает на «чистом месте», являясь для своего времени тем, что мы называем се­годня новыми городами. Нередко такой го­род образуется около хорошо защищенного замка феодала или монастыря, которые слу­жили убежищем для окрестного населения в периоды частых тогда войн и междоусобиц. Наряду с этим важнейшим фактором возник­новения, особенно древнерусских городов, та­ких как Москва, Новгород, Ростов Великий и др., были природные условия: топография ме­стности, излучина реки и т.п.

Сначала средневековый город был разбро­санным, состоял из нескольких относительно обособленных районов, разделенных участка­ми природного ландшафта или сельскохозяй­ственными угодьями. Однако требования обо­роны заставляли обносить территорию горо­да хорошо укрепленными стенами. Свобод­ные земли в черте городских укреплений быстро застраивались — город становился компактным.

Таким образом, независимо от того, с чего начинал средневековый город свое развитие (с остатков римского лагеря, с феодального замка или вообще «с нуля»), он в сравни­тельно короткое время, в большинстве случаев, приходил к стереотипной радиальной форме компактного плана.

П о мере того, как город расширял свои границы, одних только радиальных связей становилось недостаточно. Появляются по­перечные, кольцевые связи. Самым подходя­щим резервом для их создания становились постепенно терявшие свое оборонительное значение кольца городских укреплений. Впос­ледствии так было в Париже, Милане, Вене. Так было и в Москве, где на месте стен Бе­лого города пролегло Бульварное кольцо, а на месте земляных валов — Садовое.

Естественно сформировавшийся радиаль­но-кольцевой план средневекового города представляет собой искривленную решетку, которая, в отличие от равномерной ортого­нальной решетки, свернута в наиболее ком­пактную форму около главного центра. Рост поселений вокруг одного центра можно срав­нить с образованием годовых колец ствола дерева.

В XII в. на севере Франции зарождает­ся готический стиль, «создавший систему форм и новое понимание организации про­странства и объемной композиции». Градостроительство того времени также мож­но назвать пространственным. Любая новая постройка увязывалась с условиями существу­ющего окружения, а неотъемлемой задачей стало стремление к решению ансамбля.

Действительно, город в средние века развивался не в каком-то заранее определенном стиле и не на основе зафиксированного на бумаге двухмерного плана, а на основании той трехмерной картины, которая представлялась архитектору в его воображении. С точки зре­ния эстетического восприятия городского про­странства это был наилучший способ проек­тирования.

Центрическая композиция средневеково­го города была обусловлена не только конфигурацией плана и его небольшими разме­рами, но и всей историей и внутренней логи­кой его становления. Она находила отражение, в частности, в пирамидальности силуэта города, поскольку этажность застройки повы­шалась к центру, который был подчеркнут доминантами ратуши и главного собора. При этом для центра часто выбирали вершину холма или излучину крутого берега реки.

Сравнительно небольшие размеры средневековых городов еще больше усиливали пространственный эффект естественно скла­дывающейся органичной моноцентрической планировки. Десять, пять, даже две тысячи человек — такова численность населения не самых маленьких европейских городов XIV— XV вв. Нюрнберг — один из крупнейших городов Германии — насчитывал всего 20 тысяч человек. И только такие мировые цент­ры ремесел и торговли, как Венеция и Фло­ренция, имели население около 100 тысяч. Крупнейшие русские города Киев и Новго­род не уступали по площади европейским сто­лицам, однако их застройка была менее плот­ной: на Руси издревле селились просторнее, шире. Но и в таких городах диаметр застро­енной в черте стен территории не превышал 2—3 км, а в большинстве случаев и вовсе был меньше 1 км. При таких размерах город был удобен для пешеходов, легко и органич­но вписывался в природный ландшафт и вос­принимался в качестве единого архитектур­ного целого как изнутри самого города, так и снаружи.

Старинные гравюры запечатлели для нас характерный облик средневекового города — подобие искусственного холма, образованного плотным скоплением прилипших друг к другу домов, над которыми возвышаются величественные и изящные башни ратуши и собора. Об­разующиеся таким образом контуры весьма характерны для каждого города. Эту картину называют городским силуэтом.

Средневековье дало мощный импульс раз­витию городов, по сути заново сформировало их. Именно в средние века города получили рациональную, комплексную планировку и, что очень важно, стал применяться пространствен­ный подход при их проектировании. Среди градостроителей средневековых городов по­степенно побеждала точка зрения, противо­стоявшая раздельному рассмотрению архитек­турных и планировочных задач.