1. Ставрополь в годы войны

С первых дней войны экономика, и прежде всего сельское хозяйство Ставрополя, перестраивались на военный лад. Летом 1941 г. на уборочные работы в колхозах и совхозах было привлечено все способное трудиться население. Вместе с людьми традиционно использовали волов, коров, лошадей. Колхозы приступили к дополнительному изготовлению телег и фургонов. Только летом 41-го необходимо было сделать не менее 62 тыс. шт. телег и свыше 52 тыс. шт. ярем для крупного рогатого скота. Кроме того, ставились задачи приведения в надлежащее состояние тока и техники, подготовки специалистов для сельского хозяйства. Ставропольские райком партии и райисполком должны были способствовать продуктивному использованию мельниц, изысканию дополнительных источников энергии, созданию запасов топлива, борьбе за бережное распределение материальных ресурсов.

На фронт уходило мужское население, поэтому основная забота о хозяйстве, как это было не раз, легла на плечи женщин, стариков и детей. С призывом к молодежи Ставропольского района обратилась Н. Белякова из села Ягодное. Она писала: «Мой брат, комбайнер, призван в ряды Красной Армии... Я решила заменить на комбайне своего брата».

4 июля 1941 г. Ставропольский райком партии принял решение об экстренной подготовке трактористов и комбайнеров. Были организованы школы механизации, где преподавали лучшие специалисты в своем деле, среди них А. Чабуркин, В. Рязанцев, И. Акимов. Только в одном Ягодном овладели специальностью тракториста 107 человек, комбайнера — 39 и помощника комбайнера - 117 человек. Молодежь училась с энтузиазмом, не жалея времени и сил. Все понимали, что промедление приведет к неминуемым потерям по сбору урожая, и, следовательно, фронт не получит достаточного количества зерна. В кунеевском колхозе «Первая пятилетка» была

организована семейная учеба: комбайнеры М. Чекмасов и Г. Хазиахметов во время работы одновременно обучали своих жен специальности штурмана.

В скором времени на полях заработали бригады новых трактористов, среди которых были А.Д. Богданова, З.А. Семова, А.М. Ярышева, Н.П. Дроботова и многие другие. Директор Русско-орковской МТС А.К. Тюреков впоследствии вспоминал: «Девушки трудились, не считаясь со временем. У них было правило – держать фронтовую вахту до тех пор, пока не выполнят две-три сменные нормы». К трудностям добавлялись и чисто технические вопросы. Например, часто ломались машины, которые необходимо было как можно быстрее ремонтировать. У тракторов отсутствовали кабины, механизаторы работали под дождем и ветром.

Каждодневно сельчане совершали подвиги труда. В колхозе им. В.П. Чкалова тракторист И.П. Базаров за смену засеял 90 га вместо положенных по норме 60. При этом он сэкономил 58 л горючего. Только в течение 17 августа 1941 г. И.П. Базаров выработал 8 трудодней. Такие же успехи отмечались и у его товарищей: С. Базарова, П. Горбунова, А. Постнова, П. Ярушева. За сутки они сумели выработать 4 трудодня. Аналогичная ситуация наблюдалась и в колхозе «Красный Октябрь». Здесь комбайнеры Акимов и Епанешников 18 августа 1941 г. вместо 18 га обработали 21 га. Так же работала и тракторист А.С. Лоцманова в колхозе «Большевистская трибуна», увеличившая норму в 4,35 га до 5-6 га, и трактористы Курылев и Клюканов из колхоза «Волга».

Лучшие трактористы и комбайнеры становились руководителями. Е. Вахреева и П.А. Румянцева, например, избрали председателями колхозов, а Г. Лазарева возглавила женскую тракторную бригаду в МТС Нижнего Санчелеева. За ударный труд она была награждена орденом Трудового Красного Знамени.

Многие из механизаторов были впоследствии награждены медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Существовала традиция отмечать фамилии комбайнеров и трактористов занесением их на Доску почета. Критерием отбора таких людей служили следующие факты: систематическое перевыполнение норм выработки, отличное качество полевых работ, сохранение машин и экономия горючего. Одними из первых в годы войны такого почета удостоились трактористы Нижне-Санчелеевской МТС А.И. Маштаков (перевыполнение плана на 30 - 40%), К.Г. Сергина (перевыполнение плана на 20 - 40%), К.М. Калентьева (перевыполнение плана на 20 - 40%), трактористы совхоза им. Степана Разина Н.И. Колотовкин (вспахано 90 га), П.Е. Бушуев (вспахано 90 га), тракторист РусскоБорковской МТС Е.А. Сударикова (вспахано 21 га). Широко развернулось движение двух- трех- и пятисотников – трактористов, выполнявших план на 300 - 500%. В числе победителей движения были трактористы Нижне-Санчелеевской МТС А. Маштаков и Н. Елясин.

Сельская молодежь успешно трудилась на пунктах МТС. Ремонтируя изношенное оборудование, мастера снижали время простоя машин. Высокие показатели в труде демонстрировали работницы Нижне-Санчелеевской МТС А. Осипова, Е. Хохлова, З. Миронова. Именно благодаря им в колхозе «Первая пятилетка» тракторист Лабодин смог долгое время перевыполнять производственные нормы.

Однако не все в работе МТС шло гладко. Нередки были случаи халатного отношения к делу. Во время уборки урожая, например, в Хрящевской МТС были вскрыты случаи многочисленных простоев техники. Как выяснила специальная комиссия, это было вызвано отсутствием волокуш, разгруженностью бункера комбайнов, вследствие чего из 10619 гектаров колхозники смогли обработать лишь 2817 гектаров, или 20% от плана. В колхозе «Кзыл Юлдус» трактористы вместо положенных 954 га обработали только 219 га. Бывало, что механизаторы использовали свои машины и время для работы на личных участках. Встречались факты откровенных прогулов механизаторов, некачественного обслуживания машин и вспомогательной техники. В 1944 г. ставропольский совет отмечал факты ремонта 334 плугов из 455 сломанных, 70 сеялок из 99 вышедших из строя.

Районные власти реагировали на подобные замечания мгновенно. Помимо комиссий к исправлению положения подключались органы прокуратуры. Военная дисциплина соответствовала требованиям военного времени.

В 1942 - 1943 гг. для сельского хозяйства сложились еще более тяжкие условия: новая техника в колхозы, совхозы, МТС почти не поступала, а старая изнашивалась, выходила из строя, ощущался острый недостаток запасных частей. В этих условиях большое значение имело максимальное использование лошадей, но и их не хватало. Решая этот вопрос, Ставропольский райисполком утвердил контрольные цифры по привлечению крупного рогатого скота на сельскохозяйственные работы.

Планом предусматривалось поставить в борозду 630 коров из колхозного стада и 1700 коров, принадлежавших колхозникам. Колхоз им. Коминтерна пошел еще дальше и принял решение: «Чтобы обеспечить сев в короткий срок, всех имеющихся коров у колхозников привлечь на работы в весеннем севе». Людям, работавшим на своих коровах и выполнявшим нормы, трудодни начислялись в двойном размере. Но такой стимул мало привлекал колхозников. Они лишались своих кормилиц.

В тех случаях, когда не хватало техники и рабочего скота, приходилось обрабатывать землю вручную. В колхозе «Путь Ленина», имевшем около 3 тыс. га пашни, комбайнами было убрано только 25% площади, а вручную - 55%. Хлеб часто убирали косами. Норма была определена в 40 соток, однако женщины обрабатывали значительно большую территорию - до 1,5 га. В колхозе им. В.И. Ленина по предложению комсомольцев проводилась и ночная молотьба.

На полях трудились люди разных возрастов и профессий. С появлением в Ставрополе беженцев и эвакуированных к работам стали привлекать и их. Работали даже матери, имевшие грудных младенцев. Для их детей создавались в полевых условиях ясли. Особо отличались хорошими показателями в работе подростки. Так, ребята колхозной артели «1 Мая» Михаил Логинов и Федор Мишагин сумели хорошо организовать вывоз зерна, сохранив своих лошадей в рабочем состоянии.

Руководители обязаны были создавать для работавших все необходимые условия. Это касалось организации горячего питания (полевые кухни), ночлегов, правильной агрономической работы. Последней уделялось особое внимание. Дело в том, что Поволжский регион отличался неустойчивыми климатическими явлениями: сильная жара, ранние заморозки. Специалисты все время находились на полевых станах, чтобы осуществлять контроль над качеством вспашки. Иногда приходилось заставлять колхозников переделывать работу. Например, довольно часто были случаи, когда глубина вспашки составляла меньше 20 см.

Ветеринарная служба была серьезно озабочена многочисленными фактами падежа скота. Если в одних колхозах проблема корма была решена (например, в колхозе им. К.Е. Ворошилова), то встречались хозяйства, где обстановка ухудшалась с каждым днем. По сравнению с 1941 г. в конце войны поголовье лошадей сократилось на 950 голов, крупного рогатого скота – на 2475 голов, овец – на 14500 голов, свиней – более чем на 1700 голов, птицы – на 1000 голов.

Объективные трудности (нехватка кадров, снижение посевных площадей и уменьшение урожайности) не позволяли ставропольчанам добиваться выполнения своих обязательств по сдаче хлеба. В 1943 г. власти признали факт, что район не досеял 13 тыс. га. В 1944 г. было установлено, что по сравнению с 1942 г. (когда план был выполнен на 44,7%), ставропольчане смогли выполнить план только на 25%. Аналогичная ситуация сохранялась до конца войны.