3. Участие крестьян Ставропольского уезда в восстании Пугачева

Емельян Пугачев стремился привлечь на сторону восставших как можно больше «обиженных и обездоленных». С этой целью писались первые манифесты самозванца. Дарованная им «вечная вольность» не была конкретизирована и воспринималась крепостными крестьянами однозначно – как призыв к полной ликвидации власти помещиков.

В октябре 1773 г. гонцы предводителя восстания прибыли в деревню Михайловка Ставропольского уезда - имение Михаила Егоровича Карамзина (отца будущего историка). Они призвали крестьян верой и правдой послужить «государю Петру Федоровичу». Для пущей убедительности посланники Пугачева предложили посмотреть на «царя». Крестьяне выбрали трех представителей от села: Л.И. Травкина, Г.Ф. Травкина и Е.К. Котельникова. Ходоки отправились в Бердскую слободу, где и произошла обещанная встреча. 23 октября 1773 г. им вручили «Именной указ в Ми-

хайлову деревню казаку Левонтию Травкину и казакам и всякого звания людям моим». Он стал самым ранним обращением Пугачева непосредственно к крепостному крестьянству России. Перешедшим на сторону восставших было обещано пожалование «крестом и бородою, рекою и землею».

Возвратившись в Михайловку, Л.И. Травкин заставил священника Стефанова трижды зачитать этот указ односельчанам. Из последующих показаний священника можно узнать, что вместе с Травкиным в деревню приезжал и хорунжий Пугачева, который агитировал крестьян: «Смотрите же, мужики, отнюдь на помещика не работайте и никаких податей ему не платите». Ободренные слухами о нараставшей смуте крестьяне перешли к разорению помещичьих усадеб и разбоям.

Волнение в селах Заволжья нарастало. Крестьяне грабили дворянские усадьбы. Возвратившись из Петербурга, комендант крепости И.З. фон Фегезак писал в рапорте в военную коллегию 15 декабря, что он за много верст до Ставрополя встречал «разных чинов ставропольского и окрестных оного других уездов дворян пограбленных, а прочия от страху того же едут, оставя свои дома и деревни, в Москву и другие города для спасения только жизней своих». Калмыки, «ездя по дорогам, селам и деревням партиями человек по двести и по триста всех без остатку дворян разбойнически разбивали».